ПРОБУЖДАЙСЯ, РУСЬ!

Кузьма Минин: слово к Русским людям, 1613 год

Мужие, братие, вы видите и ощущаете, в какой великой беде все государство ныне находится и какой страх впредь, что легко можем в вечное рабство поляков, -шведов или жидов впасть, через которое не токмо имения, но и живота многие уже лишились и впредь наипаче все обстоятельства к тому. Паче же ко утеснению и разорению законов Руси и веры Православной церкви утеснению и разорению предлежат. А причина тому не иная, как от великой зависти и безумия, в начале между главными государственными управителями, произошедшая злоба и ненависть, которые забыв страх Божий, верность к Отечеству и свою честь и славу предков своих, един другого гоня, неприятелей Отечества в помощь призвали, чужестранных государей. Иные же различных воров, холопей и всяких бездельников, царями и царевичами имяновав, яко государям крест целуют. А может, кто еще турецкого или жидовского для своей токмо малой и скверной пользы избрать похочет? Которые, вошед, уже в Москву и другие многие грады по обе стороны побрали, казну так великую, чрез многие грады разными государями собранную, растащили, церкви и монастыри разорили и разоряют.

Однако же ослабевать и унывать не надобно, но призвав на помощь всещедрого Бога, свой ревностный труд прилагать и, согласясь единодушно, оставя свои прихоти, своего и наследников своих избавления искать, не щадя имения и живота своего Правда, может кто сказать что мы можем зделать не имея ни денег, ни войска, ни воеводы способного? Но я мое намерение скажу Мое имение, все, что есть, без остатка, готов я отдать в пользу и сверх того заложа дом мой, жену и детей, готов все отдать в пользу и услугу Отечеству, и готов лучше со всею моею семьею в крайней бедности умереть, нежели видеть Отечество в поругании и от врагов в обладании.

И ежели мы все равное намерение возъимеем, то мы денег, по крайней мере к началу, довольно иметь можем, а затем, видя такую нашу к Отечеству верность, другие от ревности или за стыд и страх помогать будут. И ежели сие так исполните, то я вас уверяю, что мы с помощью всемогущего Бога можем легко большую, паче всех богатств, спокойность совести и безсмертную славу себе и своих наследников присовокупить, врагов погубить и невинно проливающих кровь нашу захватчиков усмирить.

Источники
http://www.lindex.lenin.ru/Lindex3/Text/6170.htm

Кузьма Минин - освободитель России от польско-жидовского ига
Кузьма́ (Козьма́) Ми́нин (полное имя Кузьма́ Ми́нич Заха́рьев Сухору́кий; конец XVI века — 21 мая 1616) — русский национальный герой, соратник князя Дмитрия Михайловича Пожарского; организатор и один из руководителей Земского ополчения 1611—1612 в период борьбы русского народа против польской и шведской интервенции.
Кузьма Минин - биография
http://taina.aib.ru/biography/kuzma-minin.htm
http://www.rusinst.ru/articletext.asp?r … &abc=1
Экстремист Кузьма Минин
http://www.zlev.ru/159/159_40.htm
Кузьма Минин - видео
http://video.mail.ru/mail/neiro_stas/2515/3109.html

Минин и Пожарский

Фильм "Минин и Пожарский СССР 1939г. Экранизация повести В. Б. Шкловского "Русские в начале XVII в.". Начало XVII века. Русская Земля лежала поруганная, поля стояли непаханные, города сожжёнными. Повсюду вспыхивают разрозненные восстания, которые жестоко подавляются захватчиками. И только организованное движение, возглавляемое нижегородцем Кузьмой Мининым и князем Дмитрием Пожарским, приносит долгожданное освобождение Русской Земле.

http://video.yandex.ru/users/kustanayka2008/view/443/

Александр Васильевич Суворов

13 (24) ноября 1729(17291124) — 6 (18) мая 1800

Алекса́ндр Васи́льевич Суво́ров (1729—1800) — великий русский полководец, не потерпевший ни одного поражения в своей военной карьере (более 60-ти сражений), один из основоположников русского военного искусства, князь Италийский (1799), граф Рымникский, граф Священной Римской империи, генералиссимус российских сухопутных и морских сил, генерал-фельдмаршал австрийских и сардинских войск, гранд Сардинского королевства и принц королевской крови (с титулом «кузен короля»), кавалер всех российских и многих иностранных военных орденов, вручавшихся в то время.
Гений русской военной славы, русской доблести, дух надежды многократно истерзанной Земли Русской. Когда трудно Земле Русской, то мы за поддержкой и опорой в ратных и трудовых делах обращаемся к примерам прошлого, которые помогли бы нам выстоять. Выстоять и победить. Среди многих славных русских имен - имя Суворова стоит особняком. Высшим знаком отличия советского и русского солдата стало названия - суворовец. Один из высших полководческих орденов - орден Суворова. И сейчас, когда иноплеменные силы, захватившие Землю Русскую, ломят и гнут нас, норовят зачернить все прошлое, когда отобрали у нас даже звание русского человека и сделали чем-то безродным, второстепенным, низким, нам вновь и вновь светит сквозь мглу треклятого и подлого нынешнего времени суворовское: "Мы - русские. Мы - победим!"
Александр Суворов родился 13 ноября 1729 года в семье прапорщика Преображенского полка Василия Ивановича Суворова в Москве. Согласно дворянской традиции того времени малолеткой 23 октября 1742 года был зачислен мушкетером в гвардейский Семеновский полк. Природа наделила его слабым здоровьем, но мальчонка страстно желал служить, и потому взялся закаливать свой организм, вел самый аскетичный образ жизни, во всем стараясь подражать любим полководцам древности. Он жадно следит за вестями о боевых действиях русских генералов Румянцева и Потемкина и день и но мечтает совершать подвиги и восхищать собою целый мир. Он мечтал проложить дело Петра на военном поприще. Ведь дед Александра был генеральным писарем Преображенского полка, и сам молодой царь не раз запросто бывал в его доме и даже крестил его сына - Василия, который в свою очередь был денщиком у царя. Так что рассказов о Петре Великом он наслушался изрядно. Всю жизнь потом Суворов ощущал себя исполнителем дела Петрова, видел в нем национального вождя и даже во времена гонений Павловых он гордо утверждал, что "кокард" Петра Великого "я носил и не оставлю до кончины моей". Молодой Суворов тщательно изучал все, что требовалось для офицера еще до поступления в полк. Он не мог пройти мимо уставов Петра I, обобщившего преобразования и огромный военный опыт русской армии начала ХVIII века. Убежденный патриот и воспитанник ник гнезда "Петрова" Суворов-старший сделал все, чтобы воспитать сына патриотом и в великом преклонении перед преобразователем России. Получив от прошлого века две проблемы - шведскую и турецкую, Петр Первый решил только первую, утвердившись на Балтике и создав великолепный флот и регулярную армию, ставшую одной из сильнейших в Европе. Армия Петра была национальной, в то время как иностранные армии набирались из иностранцев-наемников. От Петрова устава Суворов впоследствии переймет четкость и быстроту перестроения, ловкость и твердость в рукопашном бою, почти не применявшемся в зарубежных армиях. Но многое из петровской тактики было забыто и потом восстанавливалась П. Румянцевым и Суворовым. 25 апреля 1747 года Суворов был произведен в капралы, а с 1 января 48 года начал свою более чем полувековую военную службу. Быстро освоившись в столице, Суворов убедился, что армия особо и не нужна изнемогавшему от балов и куртагов царскому двору. Самым трудным было возиться с косой с бантом, - обязательным предметом солдатского туалета, по сложности не уступавшему дамскому. Но Суворов принял солдатчину не как тягомотину, а как увлекательное начало длительного пути, чтобы в будущем сровняться со своими кумирами. Со стороны это могло показаться невыполнимым: неказистый хилый капрал без связей и покровительства задался выполнить нечеловечески трудную задачу. Но он принялся за нее уже с детства и, оказавшись на действительной службе, не притворялся, а служил. Он открывал для себя душу русского народа. На тяжелой солдатчине, служба по 25 лет и больше, русский солдат даже под розгами немецких офицеров умудрялся сохранить свои лучшие национальные качества. Здесь Суворов наводил здравый смысл, мужество, уменье без ропота довольствоваться малым, переносить невзгоды. Погрузившись в солдатскую среду, Суворов не мог не понести на себе ее влияния. Он сроднился с армией навсегда, дух русского народа укоренился в нем. Суворов любил службу во всех ее тягостных подробностях. Почистив ружье, он говорил: "Жена моя в надлежащем виде". Поразительно, что острый критический ум Суворова молчал при виде всех глупостей армейского быта. Кармически он должен был снести все, и поднять военную славу России на небывалую высоту. Ревностное отношение к службе сразу же выделило Суворова среди других семеновцев. Ему стали даваться ответственные поручения. Молодцеватого солдата приметила даже царица Елизавета. Когда он стоял на посту, она хотела наградить его рублем, но Суворов ответил, что он стоит на посту и не имеет права брать деньги. Тогда царица положила деньги к ногам солдата: Возьми, когда сменишься. Сам Суворов в ответ на изумленный вопрос майора Соковнина, как ему удается наладить подготавливать прекрасно все понимающих солдат, ответил: - Упражняться солдат я заставлял без употребления строгости и всяких побоев. Я вперил в каждого охоту и желание выучиться скорее и искусством своим превзойти товарищей. Обходясь с ними ласково и дружелюбно, разделяя с ними труды, довел я их до того, что солдаты сами старались все понять. Вскоре Суворов был воспроизведен в подпрапорщики. 8 июня 1751 года он стал сержантом. Это при том, что многие сверстники оставались рядовыми по 10-15 лет. Суворова уже посылают в Дрезден и Вену с важными поручениями, что дало ему возможность учиться немецкому, итальянскому и французскому языкам. Параллельно Елизавета возвышает по службе отца будущего генералиссимуса. 25 апреля 1754 года Суворов в числе отличившихся был произведен в поручики. В январе 1756 года он уже обер-провиантмейстер, что обогатило его опытом организации тыловых подразделений. В том же году в октябре Суворова производят в генерал-аудитор-лейтенанты (майоры). Но в новой должности он не находился ни одного дня. Уже в декабре он - премьер-майор. Суворову очень хотелось показать себя в настоящем - на войне и случай такой вскоре представился. Надвигалась семилетняя война с прусаками. Суворов начал путь боевой русского офицера и проводником его идей стала солдатская масса. Кунерсдоффская битва была первой крупной битвой в его жизни. Трусость главнокомандующего Апраксина была поразительной. Выиграв сражение, русские могли панически бежать от разбитого противника. Лишь после замены командующего русские начали активные действия и вскоре захватили Пруссию, овладели Кенигсбергом. Стойкость русских солдат была такова, что потрясенный Фридрих говорил, что русского солдата легче убить, чем побудить к бегству. За отличную подготовку резервных батальонов Суворов был произведен в подполковники. А 14 июля 1759 года Суворов участвовал в первой боевой стычке - с эскадроном драгун он атаковал немецких драгун и обратил их вспять. После этого Суворова называют быть дежурным штаб-офицером при общем-то толковом командире дивизии Ферморе, что расширило воинский кругозор будущего полководца. Уже в старости Суворов говорил: "У меня было два отца -Суворов и Фермор…" Долгое время Суворов находится на вторых и даже на третьих ролях. Лишь после разоблачения шпиона Тотлебена судьба повернулась лицом к мечтам Суворова. Генерал Берг назначает Суворова командовать партизанским отрядом из гусар и казаков. Это в будущем позволило Суворову оценить важность стремительности и внезапности. Во всех боевых эпизодах Суворов показывает отменную храбрость и тактическое мастерство. Однако блестящие успех его отряда сводился на нет бездарным руководством со стороны главнокомандующего Бутурлина. Отлично действовали и войска под командованием полководца-новатора Румянева, который отказался от линейной тактики и стал воевать колоннами и создал легкие батальоны егерей Семилетняя война научила Суворова многому. Она показала слабость военных теорий. Войска на марше двигались тяжело, боялись оторваться от обозов, были маломаневренны. Лишь в партизанской, "неправильной" войне Суворов познал иную тактику ведения боя, быстрого, маневренного. И еще: война явилась Суворову в деле русского солдата с его беспримерной стойкостью, терпеливостью к лишениям и спокойной храбростью. Очень многое ему дало командование Суздальским полком, который он сделал образцовым. Суворов написал даже "полковое учреждение" - будущий проборах знаменитой "Науки побеждать". Суворов был сторонником строжайшей дисциплины, но добивался ее не жестокостями, а через воспитание в солдате нравственного чувства. Он старался возбудить во вчерашнем крепостном ощущение собственного достоинства, самостоятельность, инициативность, убежденность в выполнение поставленной командиром задачи. Потому обученный "на суворовской ноге" солдат верил в сои силы, проявлял находчивость в любой ситуации. В отличие от модной прусской системы воспитания, подавлявшей в солдате личность, суворовская педагогика вырабатывала в солдате личную ответственность. С помощью соревнования, поощрения ревностных солдат
перед ними открывала перспектив продвижения по службе. Суворов постоянно обращался к чувству национальной гордости, любви к Отечеству, ко всему русскому, в отличие от современных предателе, укравших тайно даже национальность у русских людей. Подкреплением нравственного воспитания служило воспитание религиозное. Мирная передышка была короткой: Россия вступила в полосу войн, долженствующий выдвинуть ее в великую державу Европы. И Суворов и его солдаты сыграли в этом решающую роль.
Но боевые действия для него в новом этапе жизни начались с боями с польскими конфедератами. Суздальский полк проделал марш - в 900 верст и при шести больных прибыл к месту назначения. Впрочем, в Польше Суворов воевал уже бригадиром, у него под рукой были три полка. Его солдаты проявили себя замечательно. Суворов буквально летал со своими орлами по Польше, громя конфедератов. Его гренадеры штыками били кавалерию - такого не бывало еще! В конце 1772 года Суворов наконец таки получил долгожданное назначение в первую армию к П. К. Румянцеву, который успешно воевал против турок и зачастую малыми силами разбивал скопища врагов. Русские морячки почти истребили турецкий флот, считавшимся непобедимым. Действовать Суворову с двумя тысячами солдат пришлось на незначительном участке. И сразу же чуть было он не угодил в плен, когда внезапной ночной атакой турки ринулись на русский лагерь. Едва отразив набег турок, Суворов замыслил взять сильно укрепленный Туртукайский гарнизон. Ночной атакой он устремился на вражескую крепость. Его даже контузило разорвавшейся пушкой, но времени перемогать боль не было. Он вскочил на ноги и пленил бросившегося на него янычара с саблей. Сидя на барабане, Суворов написал Румянцеву: "Слава богу, слава вам: Туртукай взят. Суворов там". За эту блестящую операцию Суворов был награжден Георгием 2-го класса. Он рвался развивать успех, но армия Румянцева почему-то топталась на месте. Турки снова принялись укреплять Туртукай. Нерешительность Румянцева стала раздражать Екатерину, и Румянцеву пришлось возобновить активные боевые действия. Вновь Суворов разбивает малыми силами турок у Туртукая - русских войск было вчетверо меньше. Но Румянцев не осмелился развивать успех, В армии Суворову было делать нечего и с наступлением зимы он взял отпуск. Поехал в Москву и тут неожиданно и несчастливо, как выяснилось, женился. По возвращении из отпуска Суворову пришлось действовать совместно со своим давним недругом генералом Каменским, причем Суворова Румянцев подставил под начало Каменского. Это было несправедливо по отношению к Суворову, уже привыкшему действовать самостоятельно и совершенно неожиданно. Все внутри полководца полыхало раздражением, и он никак не хотел входить подчинением себя не проявившему Каменскому. Так своими семью тысячами он напоролся на турецкий 40-тысячный корпус. Девять верст в лесу он теснил неприятеля. Многие солдаты были истомлены трудным переходом, изнемогали от жары и падали от истощения сил. Но тут хлынул ливень, который освежил русских и намочил длинные одежды турецких воинов, подмочил патроны, которые они носили в карманах но турки раз за разом кидались в бешеные атаки, и пока не подошла артиллерия, русским войскам было тяжело. Но кода стали падать русские ядра в турецкие лагеря, там сделалась всеобщая паника, и поражение было полное. К закату Суворов занял турецкий лагерь, захватил 107 знамен и 29 орудий. Сам Суворов был все время впереди, и такой пример доводил солдат до безумной отваги. Один раз Суворов так увлекся, что чуть было не попал в плен, спасла только резвость коня. Победа остановила все толкования по поводу самовольства Суворова - ведь победителей не судят. Даже Каменскому пришлось в своем донесении расхвалить строптивого полководца. В ноябре 1776 года Суворов получил назначение в Крым. И опять в подчинение очередной бездарности - некоего Прозоровского. Служить у него Суворов не захотел и всячески уклонялся от приезда к месту назначения, чем сильно разгневал главнокомандующего Румянцева. Тогда Потемкин, желая как-то разрядить ситуацию, выхлопотал для Суворова назначение командовать кубанским корпусом. В этой роли Суворов еще раз зарекомендовал себя как талантливый организатор и администратор. За сто дней Суворов навел здесь полный порядок и всесильный Потемкин перевел Суворова на место Прозоровского в Крым, оставив ему в подчинении и Кубань. Умело расположив войска, Суворов не допустил турецкого вторжения на крымскую землю, и Крым окончательно отошел к России. Но под придирчивым Румянцевым служить было нелегко, и Суворов добился, чтобы его направили командовать малороссийской дивизией в Полтаву, где проживал его жена с дочкой. Вскоре Суворова назначали командовать индийской экспедицией, которая так и не осуществилась. Два года Суворов протомился в жаркой Астрахани. Там его сделалось так тоскливо, что он завопил: "Боже мой, долго ли же меня в таком тиранстве томить!" И этот вопль наконец услышали в столице, всесильный Потемкин, заступивший на место Румянцева, вернул Суворова на турецкий фронт.
Обострились отношения на Кубани с ногайцами. Если Суворов улаживал с ними отношения с помощью переговоров и обедов, за что был ему пожаловал орден Владимира первой степени, то Потемкин довел дело до вооруженного восстания. И вот Суворов должен был усмирить ногайцев. Суворов умудрился скрытно пройти 300 верст ночными переходами. Это был адский по трудности переход, подготовлявший Альпийский. Ногайцы были застигнуты врасплох, 8 часов продолжалось жестокое сражение. Ногайцы даже убивали своих жен и детей. Но разгром был полный. Все окружающие племена были потрясены таким разгромом и запросили мира. Крымские татары пришли в ужас и стали тысячами переселяться в Турцию. Но все эти два года Суворов назовет "бездействием", так как натура его была чисто боевой.
В 1887 году, настропаленная Францией и Англией, Турция опрометчиво объявила войну России. Потемкин назначил Суворова к его вящей радости командовать войсками на самом боевом направлении. Он в письме к Суворову так и писал, что тот сам стоит десяти тысяч человек.
Суворов подготовил западню туркам на Кирнбурской косе, дал туркам высадить десант и встретил его в упор орудиями. Но в ходе боя Суворов поручил картечную рану в бок под сердце и потерял сознание. Наши дрогнули и отступили. Придя в себя, Суворов на следующий день, собрав подкрепления, с такой яростью устремился на турок, что разгром турок к вечеру был обеспечен. Сам Суворов в тяжком бою был ранен ружейной пулей в руку, но не ушел с поля боя.
Невозможно передать, с каким восторгом встретили это известие о победе в столице и лично Потемкин. Накаченный главнокомандующим и не имея к этому никаких способностей, он попросту не знал, что делать. Армия разлагалась от бездействия, и вдруг такая громкая победа! Во дворце даже отслужили молебен, Суворову дали орден Андрея Первозванного.
А Суворов умело командовал не только сухопутными войсками, но и морскими силами. Имея их более слабыми, он умело маневрируя силами, начисто разгромил турецкий флот Суворов метко назвал это "победой жучек над слоном".
Потом была потемкинская бездарная осада Очакова. Наступила лютая зима с морозами до 30 градусов, Солдаты замерзали и отчаянно просили штурма. Наконец, ропот дошел до Потемкина и он решился на штурм. Разъяренными на все и вся солдатами город был взят за час. Потемкин решил оставить Суворова в тени забвения и не внес с список действующих генералов. Суворов кинулся в столицу и пожаловался государыне. Та поняла эту проблему своего фаворита, и отправила Суворова в армию к Румянцеву. Но Потемкин сместил Румянцева и вновь оказался под началом невзлюбившего его за строптивость Потемкина. Здесь Суворову пришлось воевать с австрийцами. Громадные армии которых турки всегда разбивали успешно. При Фокшанах 25 тысяч союзных войск наголову разгромили вдвое большую армию турок. Узнав о победе сей, Екатерина даже заплакала - так ее достала бездарность командующих. После этой победы Суворов по обыкновению снова взывал о решительных наступательных действия: "0тве чаю за успех, если меры будут наступательными; оборонительные же - визирь придет. На что колоть тупым концом вместо острого?"
Пока Потемкин бездействовал, визирь со 115 тысячной армией пошел на австрийцев. Те снова взмолились, и Суворов кинулся к ним на помощь. Под Рымником был знатный бой. Вчетверо слабейшие русские и австрийские войска, но духом многократно более крепкие, разгромили турок. Австрийцы прозвали Суворова "генерал-вперед" и говорили, что русские войска непобедимы, что "перед ними все должно пасть".
Государыня была в неописуемом восторге. В столице был произведен салют в 101 выстрел, отслужен молебен. Суворов получил графский титул с прибавлением-Рымникский и орден Георгия I степени, бриллиантовый эполет и богатейшую шпагу. Он также стал графом Австрийской империи. Суворов был по-детски в восторге от наград - "чуть право, от радости не умер".
После этой победы турки со страха cдали даже сильную крепость Бендеры Потемкину, которому наконец-то достались лавры победителя. Суворов рвался за Дунай, но Потемкин не давал ему ходу. Если Потемкина быт как восточный деспот с гаремом из красавиц, то Суворова был неотличим от солдатского. У Суворова не было даже экипажа, он ездил на казацкой лошаке и жил среди солдат. Пока Потемкин кутил, Суворов обучал своих солдат. А Ушаков бил турок на море Оставалось взять сильную турецкую крепость Измаил, про которую начальник гарнизона хвастливо говорил, что "скорее небо упадет на землю, чем Измаил будет взят", но русские солдаты считали, что "как только прибудет Суворов - крепость возьмут штурмом". Суворов прибыл под Измаил в сопровождении казака - с узелком вещей. Но солдаты каким-то образом, узнали орудие русского гения и на наших позициях раздалась приветственная пальба. По общему признанию в лице Суворова, низенького невзрачного старика, к ним "явилась сама победа".
Измаил обороняли 35 тысяч солдат во главе с опытнейшим военачальником. Суворов не скрывал трудностей от солдат, но те отвечали хором, что они возьмут эту крепость.
Тогда Суворов далеко в тылу организовал учебу солдат и тщательно готовился к решающему штурму. И 2 декабря в 3 часа ночи русские войска кинулись на штурм неприступной твердыни. Турки дрались отчаянно. Каждый дом приходилось брать с бою. Жертвы с нашей стороны громадные. Но к часам пополудни все было кончено. Крепость была не просто взята, здесь была истреблена наиболее боеспособная часть турецкой армии - истреблена меньшинством, воодушевленным одним лишь присутствием Суворова. Турки пали потому, что встретили в русских войсках самую высокую степень духовного возбуждения, высшую самоотверженность и самопожертвованность. Все действовали как Суворов.
Теперь путь русским на Балканы был открыт. Турки впали в панику. Суворов сделался национальным героем. К нему пришла всеевропейская слава. В честь него все выдающиеся поэты слагали оды. Тогда все понимали, что он есть величайший русский богатырь. Но благодаря Потемкину, сгоравшему от зависти, Суворов на этот раз был обойден наградами. Для видимости он спросил героя, чем того наградить. Раздраженный Суворов в присущей ему манере отвечал: "Ничем, князь. Я - не купец и не торговаться сюда приехал. Кроме Бога и Государыни, никто меня наградить не может". Суворов заслужил фельдмаршальство, но получил это звание Потемкин. Суворов был ограблен в заслугах, наградах и славе...
Интриги Потемкина помешали Суворову многократно прославить русское оружие. Другие уже доводили разгром турок до конца. А Суворова отправили укреплять... финскую границу. Суворов пребывал в страшном нравственном положении. Лишь после скоропостижной смерти Потемкина в 1792 году Екатерина вновь вспомнила о Суворове и назначила его главнокомандующим на юге России. Для Суворова истинным делом была только война. Страдая от отсутствия оной, он даже подал прошение об отставке, чтобы уйти волонтёром в иноземную армию. Но Суворов занимался хозяйственными делами и мучился. Пока на помощь к нему не пришел Румянцев. В это время снова поднялось восстание в Польше: поляки были чем-то недовольны. Румянцев, сам воин, был единственным человеком, который хорошо понимал Суворова. Его справедливая оценка заслуг Суворова возрастала с каждым годом, он даже не обращал внимания на некоторую ершистость Суворова, понимая, что перед ним гений русского орудия. Румянцев вытащил Суворова из тыла и отправил действовать. Румянцев отправил Суворова на театр войны, дополнив официальный документ признанием, что Суворов "всегда был ужасом поляков и турок", что "имя его подействует лучше многих тысяч". Так оно и было. Суворову было поручено третьестепенное дело, демонстрация сил и имени, а он сделал это первостепенным делом, решающим, он создал условия боевых действий. Для начала Суворов уничтожил лучший корпус поляков. Это потрясло поляков Лишь малочисленность войска удерживала Суворова от самых решительных действий и быстрой победы. Получил незначительные подкрепления он ринулся на Варшаву и ярым штурмом взял предместье. Суворовцы, ведомые своим отцом-командиром, готовы были хоть Небо штурмовать, был бы на то приказ. Поляки объявили о капитуляции, причем Суворов принял капитуляцию на самых благоприятных для поляков условиях. После дикого фанатичного возбуждения последовала мирное разоружение, совершенно добровольное. Так подействовали на поляков имя Суворова, его доброжелательность. Суворова чествовали невыразимо, он даже писал, что "болен от радости". Императрица писала ему, что он сам произвел себя в фельдмаршалы. Племянник Суворова, князь Александр Горчаков - будущий герой Бородина, привез ему фельдмаршальский жезл. Варшавяне же назвали Суворов своим избавителем.
Но личная жизнь у Суворова не сложилась. Ему пришлось расстаться с женой, оказавшейся совершенно далекой от интересов супруга. Не оправдала надежд его дочь, вышедшая замуж за Николая Зубова, брата фаворита. С 2 лет при Суворове стал находиться сын Аркадий - впоследствии блестящий офицер, генерал, утонувший в реке в самом начале военной карьеры. Снова наступила мирная жизнь. Суворов ведет прежний аскетический образ жизни. Учит иностранные языки - финский, турецкий, татарский, принимает посетителей. Вокруг него круг поклонников и поклонниц. Где бы он ни появлялся, он всех влюблял в себя своей задушевной искренностью, простого обращения, прямотой, за исключением, конечно, дворца.
После смерти, Екатерины Суворов попал в опалу: Павел, завидуя славе Суворова, которая была выше монаршей, третировал его по пустякам. На 67 году служения России Суворов был отправлен в отставку даже без права ношения своего фельдмаршальского мундира! Его водворили в родное село Кончанское фактически под арест. Дом был полуразрушен. Суворову пришлось поселиться на зиму в простую крестьянскую избу. К нему никого не допускали, письма перехватывались, а на него, бессеребренника, посыпались всевозможные обвинения в корысти, и таковых исков набралось уже за сто тысяч. Шла травля и разорение Суворова. И тут спасла из опалы Европа. Венский двор потребовал на помощь своей бездарной армии самого выдающегося полководца современной истории, и Павел отпустил Суворова за новой славой.
Петербург ликованием встретил опального фельдмаршала. Даже Павел прослезился и сказал Суворову: "Веди войну по-своему, как умеешь". Суворов и 70 тысяч русского войска явились спасением для Австрии от Франции. Суворов был объявлен венским двором главнокомандующим союзной армии, он был удостоен звания фельдмаршала австрийского. Сама личность Суворова исключила возможность руководства со стороны. Суворов строго придерживался правила, что "в кабинетах врут, а в поле бьют". Он намеревался вести войну САМ. Его пребывание в Австрии: было триумфальным. Он ЗАРАНЕЕ был признан Победителем, ибо это было ТАК!
С жестокими боями Суворов освобождал Италию. Италия встречала его восторженно. Ему бросали под ноги венки, вставали перед ним на колени, ловили его руки или полы платья. В полтора месяца вся северная Италия была очищена, от французов. Но Суворов имел дело с двумя армия ми, которые были каждая в отдельности многочисленнее его войск. От Суворова требовались все умение, мужество, терпение в этих жестоких боях. Русские солдаты показывали всему миру образцы невиданного мужества, стойкости и воли к победе.
Но австрийцы отплатили черной неблагодарностью. Войска русские буквально бедствовали. Выдающиеся победы русских войск и лично Суворова никак не отмечались. Видя такое отношение, Суворов просил Павла отозвать его в Россию. После жесточайшего боя под Нови император Павел повелел, чтобы Суворову отдавали почести, следующие по уставу только особе императора.
Люди специально приезжали, издалека, чтобы только взглянуть на выдающегося полководца. Он стал героем эпохи. Даже Англия чествовала его. Одна лишь Австрия делала вид, что победа под Нови была не нужна, австрийцам нужно было освободиться от Суворова для того, чтобы беспрепятственно захватывать чужие земли. Они самонадеянно рассчитывали обойтись без Суворова. Но не прошло и года после ухода Суворова, как все завоеванное для них Суворовым было потеряно навсегда.
А суворовцы отправились в Швейцарию налегке. Австрийцы чинили всякие препятствия русским. Это был беспримерный поход, единый подвиг великого русского духа. Пойманный в ловушку Суворов, тем не менее нашел выход и узкой горной тропкой, смертельно опасной, вывел всю армию из ловушки. До самого послед него времени эта тропа на картах Швейцарии обозначалась надписью: "Путь Суворова, в 1799 году". Однако из огня Суворов попал в полымя.
Русские и австрийские отряды в Швейцарии были разбиты. Суворов остался на один с превосходящими силами противника. На военном совете он долго изливал свою душу, и закончил речь следующими словами: "Помощи ждать неоткуда, надежда только на Бога да на величайшее самоотвержение войск, вами предводимых". В ответ все десять генералов ответили, что не посрамят русского оружия, что, если надо, то лягут со славой. После этого Суворов ободренный, заявил: "Будет двойная победа - и над неприятелем, и над коварством". Люди были истощены походами, беспрерывными боями, голодом, многие босы, оборваны. Патронов уже не было, как и артиллерии. Даже генералы ходили в сапогах без подошвы. Особенно блистательной проявил себя Багратион, действовавший всегда на самых опасных направлениях и штыками отбрасывавший французов назад. Самой страшной была ночь на 25 сентября, когда русские преодолевали высокий заснеженный перевал. Проводники разбежались, русские вынуждены были оставаться на самой вершине, под ледяным ветром, замерзать в ожидании рассвета, чтобы продолжить не менее опасный спуск ... Но все преодолели, все превозмогли русские чудо-богатыри!
Суворов должен был погибнуть вместе с армией, но он сделал большее - он спас армию при обстоятельствах совершенно безнадежных. Он спас ее как непобедимую! Это был венец его военного дарования. Императору Павлу ничего не оставалось только как присвоить Суворову наивысшее воинское звание генералиссимуса, признав при этом, что такой награды "мало". Причем было велено Военной коллегии сноситься с Суворовым не "указами" только "сообщениями".
Весь мир благоговел перед Суворовым, за исключением Австрии. …Впрочем австрийский император оставил Суворову звание фельдмаршала и жалованье. В величайшем триумфе возвращались русские домой. Суворова боготворили.
От всего пережитого Суворов тяжко заболел. Его миссия была окончена. Русскую армию он сделал НЕПОБЕДИМОЙ.
6 мая 1800 года он ушел в Надземный Мир. Величие его военного гения столь велико, что до сих пор вызывает удивление. Вся Русская Земля рыдала, провожая его в последний земной путь. Он был настолько велик, что все справедливо признавали самую невозможность вознаградить его при жизни достойно. Как он нужен сейчас поруганной космополитами Русской Земле, ОН и ЕГО ЧУДО-БОГАТРЫРИ, чтобы погнать прочь весь этот сброд людоедский, захвативший власть и уничтожающий самую душу русскую. Спасибо ВАМ, русские ЧУДО-ВОИНЫ, СУВОРОВЦЫ! И у меня нет слов, чтобы оценить подвиг Ваш той мерой, которую Вы заслужили. Бессмертная слава имя ему.

Самая большая победа

Легенда о "белом генерале"  Скобелеве

Карьера Михаила Скобелева мелькнула ярким метеором на фоне серой массы русских военачальников

Михаил Скобелев

265 лет назад, 17 сентября 1843 года, в семье потомственных военных Скобелевых родился сын Михаил. Он стал первенцем у поручика Кавалергардского полка, впоследствии участника Крымской и Русско-турецкой войн, генерал-лейтенанта, Дмитрия Скобелева. Дед Михаила, Иван Никитич, в Отечественную войну 1812 года являлся адъютантом фельдмаршала Кутузова, дослужился до чина генерала от инфантерии, был комендантом Петропавловской крепости и одновременно оригинальным писателем и драматургом.

ТУДА, ГДЕ СТРЕЛЯЮТ
Скобелевы входили в число крупнейших российских помещиков (около 40 тыс. десятин земли), и мать решила направить сына во Францию в пансион, где он изучал десятки дисциплин и овладел шестью языками. Вернувшись на родину, Михаил в 1861 году поступил в Петербургский университет, но вскоре подал прошение царю о зачислении его юнкером в Кавалергардский полк.

Юношу ждала веселая жизнь гвардейского офицера и блестящее будущее. Не будем забывать, что именно в частях гвардии, расквартированных в столице империи, начинало карьеру подавляющее большинство командующих округов, генерал-губернаторов и министров той поры. Однако в марте 1864 года Михаил переводится в Гродненский гусарский полк. Он тоже лейб-гвардейский, но постоянно дислоцируется в Царстве Польском и принимает активное участие в подавлении вспыхнувшего там восстания. Так Скобелев получил боевое крещение в последних стычках с повстанцами.

В августе 1864 года корнета Скобелева производят в поручики и вручают первую награду – анненский темляк на саблю. Затем он отправляется в качестве наблюдателя на Прусско-датскую войну. В 1866 году, блестяще сдав вступительные экзамены, 23-летний офицер поступил в Академию Генерального штаба.

Учился Михаил неровно, периодически пропускал лекции. Среди молодых товарищей Скобелева ходили легенды о его кутежах в обществе великих князей. Рассказывали о том, как он на пари выпрыгнул из окна второго этажа, как во время ледохода на коне переплыл Вислу. Неудивительно, что из академии Скобелев был выпущен по второму разряду из-за неважных оценок, но благодаря заступничеству влиятельных персон его причислили к корпусу офицеров Генерального штаба.

20 мая 1868 года Михаил получил чин штабс-ротмистра. Он подал рапорт об откомандировании в Среднюю Азию и в ноябре того же года был назначен в распоряжение штаба Туркестанского военного округа.

Новый 1869 год Скобелев встретил в Самарканде, командуя сотней сибирских казаков. А в следующем году во главе двух казачьих сотен разгромил орду кочевников, грабивших окрестности города.

В марте 1871 года Михаил Дмитриевич представил начальству «Записку о взятии Хивы», в которой предлагалось сделать ханство вассалом Российской империи. Увы, записка Скобелева легла под сукно, а ее автор в составе отряда генерала Николая Столетова высадился в Красноводске. Русские войска с двух сторон двинулись на Хиву. С запада наступал Столетов, а с востока – генерал Константин Кауфман. Русские осадили крепость, но штурм Хивы 28 мая закончился неудачей. Начались разборки среди командиров. Но тут лихой подполковник Скобелев, «никого не спросясь», повел на приступ две роты солдат. Вдогонку за атакующими помчался ординарец генерала Веревкина с приказом остановиться и угрозой расстрела за неповиновение. От Скобелева последовал такой ответ: «Идти назад страшно, стоять на месте – опасно, остается взять ханский дворец».

Скобелевские молодцы лихо овладели дворцом, и только тогда в Хиву с музыкой вступили русские войска. Инициативу отважного офицера отметили орденом Святого Георгия 4-й степени.

Генерал Скобелев в бою.
Фрагмент картины Н.Д. Дмитриева-Оренбургского

В 1874 году Михаил Дмитриевич был произведен в полковники и флигель-адъютанты, женился на фрейлине императрицы княжне Марии Гагариной, племяннице князя Меншикова, но уютная семейная жизнь оказалась не для него. В следующем году он вновь добивается направления его в Туркестан, где вспыхнуло Кокандское восстание. В составе отряда Кауфмана Скобелев командовал казачьей конницей, и его решительные действия способствовали поражению противника под Махрамом. Затем ему было поручено во главе отдельного отряда действовать против участвовавших в восстании кара-киргизов. Победы Скобелева под Андижаном и Асаке положили конец мятежу.

Одетый в белый мундир, на белой лошади Скобелев оставался целым и невредимым после самых жарких схваток с противником (он постоянно внушал себе и другим, что в белой одежде никогда не будет убит). Уже тогда сложилась легенда, что он заговорен от пуль. За свои подвиги в Кокандском походе Скобелев был награжден чином генерал-майора, орденами святого Георгия 3-й степени и святого Владимира 3-й степени, а также золотой саблей с надписью «За храбрость».

ГЕРОЙ БАЛКАНСКОЙ КАМПАНИИ
С началом Русско-турецкой войны Михаил Дмитриевич просится на Балканы. 15 июля 1877 года он одним из первых форсирует Дунай. В ходе третьего штурма Плевны Скобелев, как всегда на белом коне и в белой одежде, повел свой отряд в бой с музыкой и барабанным боем. После жестоких схваток с противником он овладел двумя турецкими редутами и прорвался к Плевне. Но в центре и на правом фланге сопротивление неприятеля сломить не удалось, и русские войска получили команду на отход.

Замечу, что Плевну трудно причислить к мощным, заранее подготовленным к длительной обороне крепостям того времени. До июля 1877 года город укреплений не имел вообще. Однако с севера, востока и юга прикрывался господствующими высотами. Командовавший турками Осман-паша возвел вокруг Плевны полевые фортификационные сооружения, удачно использовав рельеф местности.

Русские же полевые пушки ничего не могли сделать с вражескими земляными укреплениями. Между тем в западных крепостях России и осадном парке Брест-Литовска простаивали без дела свыше двух сотен шестидюймовых мортир образца 1867 года. Они были достаточно мобильны, и под Плевну легко удалось бы перебросить сотню этих артиллерийских орудий. Кроме того, в осадной артиллерии Дунайской армии имелось к 1 июня 1877 года 16 восьмидюймовых и 36 шестидюймовых мортир. Для борьбы с противником, укрывшимся в земляных укреплениях, можно было использовать и полупудовые гладкие мортиры, также находившиеся в крепостях и осадных парках.

К сожалению, российские генералы вплоть до 1914 года не понимали значения навесного огня и считали полевую пушку единственным оружием поля боя. Они вновь и вновь гнали свою пехоту на турецкие редуты. Осада Плевны длилась с 8 июля до 28 ноября 1877 года. Русские потеряли здесь погибшими свыше 30 тыс. человек. Лишь бездеятельность главных сил турок позволила в конце концов сломить сопротивление обложенных со всех сторон неприятельских частей.

За Плевну Михаил Дмитриевич получил чин генерал-лейтенанта и орден Святого Станислава 1-й степени. Тогда же пришло письмо от жены с требованием развода...

...После Плевны русские войска наконец-то перевалили через Балканы. Авангардом командовал Михаил Скобелев. По его приказу три кавалерийских полка отрезали турецкую армию Сулейман-паши с тыла. Она капитулировала. Солдаты Скобелева заняли 8 января 1878 года Адрианополь и очутились у местечка Сан-Стефано в предместьях Стамбула.

Но тут в Дарданеллы вошли три британских броненосца, что вызвало панику в русских штабах. С турками было срочно заключено перемирие. Началось девятимесячное стояние русской армии у стен бывшего Константинополя.

Скобелев рвался в бой, но был вынужден разглядывать минареты Стамбула из бинокля. Пришлось взяться за перо, и 17 января 1878 года он закончил «Записку о походе в Индию»: «Всякий, кто бы ни касался вопроса о положении англичан в Индии, отзывается, что оно непрочно, держится лишь на абсолютной силе оружия, что европейских войск в стране достаточно только для того, чтобы держать ее в спокойствии и что на войска из туземцев положиться нельзя. Всякий, кто ни касался вопроса о возможности вторжения русских в Индию, заявляет, что достаточно одного прикосновения к горцам ея, чтобы произвести там всеобщее восстание».

И действительно, английским войскам потребовалось два года, чтобы жесточайшими мерами подавить восстание сипаев. Индийские князья неоднократно присылали в Ташкент своих представителей с просьбой о помощи. Так, магараджа Индура Мухамед-Галихан обратился к русскому императору: «Когда начнутся у вас с англичанами военные действия, то я им буду сильно вредить и в течение одного месяца всех их выгоню из Индии».

Даже демонстрационное движение войск Туркестанского военного округа к границам Индии вызвало бы панику в Лондоне и обвал биржи.

Но записка Скобелева традиционно легла под сукно. А император Александр II и его брат Николай Николаевич, главнокомандующий русской армией на Балканах, несколько недель занимались анекдотичной перепалкой. «Как у нас там насчет Царьграда?» – «Прикажи, Саша, возьму». «Ну ты там ближе, ты решай!» – «А кто у нас царь?» И так по кругу.

В итоге на Берлинском конгрессе Россия лишилась почти всех плодов победы над османами.

ПО-СУВОРОВСКИ
В январе 1880 года Скобелев назначается командующим масштабной военной экспедиции.

В западной части Средней Азии, в Ахал-Текинском оазисе, обитало туркменское племя, насчитывавшее 80–90 тыс. человек. Одним из главных средств к жизни для текинцев – смелых от природы воинов – являлись грабежи. Терпеть таких соседей долго было невозможно. Однако попытка усмирить их в 1879 году окончилась неудачно. Для того чтобы покончить с разбоями текинцев, требовалось пройти с войсками по пустыне, лишенной растительности и воды.

И тут Скобелев показал себя не только в качестве храброго генерала, но и большого стратега и, не побоюсь сказать, государственного деятеля. Он воевал по-суворовски – не только дерзко, отважно, но и абсолютно не оглядываясь на вышестоящее начальство. Чисто формально Скобелев был подчинен командующему Кавказской армией великому князю Михаилу Николаевичу, однако никаких указаний из Тифлиса (из-за моря, из-за гор) к нему не поступало.

Первым делом Скобелев взялся за организацию коммуникаций. Все снабжение русский войск велось только через Каспий, и Михаил Дмитриевич заставил Морское ведомство назначить на Каспий «начальником морской части» капитана 2 ранга Степана Макарова (будущего знаменитого адмирала).

Макаров привлек к военным перевозкам не только все суда Каспийской флотилии. Он мобилизовал все пароходы формально частного, но дотированного и управляемого Морским ведомством общества «Кавказ и Меркурий». Кроме того, было зафрахтовано свыше 100 частных парусных шхун.

Для движения по пустыне по приказу Скобелева со всей Средней Азии согнали до 20 тыс. верблюдов. Одновременно развернулась подготовка к прокладке Закаспийской железной дороги, то есть сразу за войсками следовало идти железнодорожным строителям.

По приказу Скобелева войска должны были широко использовать как электрический телеграф, так и солнечный телеграф-гелиограф. Туземцев при этом оповестили, что попытка вывода из строя телеграфных линий «не будет наказываться иначе, как смертью». Точно так же наказывались кражи патронов, которыми начали было заниматься туркмены-верблюдовожатые.

24 ноября 1880 года в поход выступил авангард русских войск. 21 декабря они подошли к хорошо укрепленной крепости Геок-Тепе. Всего – около 8 тыс. солдат и офицеров. В Геок-Тепе засело 30 тыс. воинов-текинцев, из них около 10 тыс. конницы.

В 11 часов 20 минут 12 января 1881 года под крепостной стеной был взорван мощный фугас. В пролом кинулась пехота. Вскоре осажденные начали уходить из Геок-Тепе, поскольку крепость была обложена только с двух сторон. Вслед за отступавшими Скобелев послал казаков и драгун, которые преследовали текинцев верст пятнадцать, на ходу расстреливая их из винтовок и рубя шашками. Часть женщин и детей была поймана и возвращена в Геок-Тепе.

При штурме русские потеряли убитыми четырех офицеров и 55 нижних чинов, ранеными и контужеными 30 офицеров и 309 нижних чинов. Оценочные потери текинцев – 6–8 тыс. человек. В ходе боя 12 января русские артиллеристы выпустили 5864 снаряда и 224 ракеты.

В феврале 1881 года русские войска заняли Ашхабадский округ, на том кампания и закончилась. Российская империя увеличилась на 28 тыс. кв. верст.

КОМУ ВЫГОДНО?
Победителя текинцев восторженно встречали Москва и Петербург. Зато новый император Александр III вместо поздравлений огорошил Скобелева вопросом: «Какова была дисциплина в вашем отряде?»

В петербургских салонах Михаила Дмитриевича называли «Бонапартом, вернувшимся из Египта», «славянским Гарибальди», что делало неприязнь к нему Александра III еще острее, возбуждало подозрения. Царские сановники обсуждали непомерные амбиции молодого генерала, который якобы собирался совершить дворцовый переворот и захватить российский престол.

Наставник императора, обер-прокурор Синода Константин Победоносцев писал своему ученику: «Скобелев, опять скажу, стал великой силой и приобрел на массу громадное нравственное влияние, то есть люди ему верят и за ним следуют. Это ужасно важно, и теперь важнее, чем когда-нибудь».

Не будем забывать, что Александр III сидел на троне как на раскаленных углях. Он боялся показываться в Петербурге и жил в хорошо охраняемом Гатчинском дворце, за что получил в России и за рубежом прозвище «гатчинский узник революции». Да и там не чувствовал себя в полной безопасности: когда куривший в неположенном месте адъютант, внезапно увидев царя, дернулся, чтобы спрятать папиросу, царь рефлекторно выхватил револьвер и застрелил офицера.

Судебный процесс над народовольцами, убившими 1 марта 1881 года Александра II, был проведен публично. Правительство сделало все, чтобы представить их жалкой кучкой заговорщиков. О том, как эта «жалкая кучка» сумела организовать семь покушений на императора, разумеется, никто не спрашивал. А сами народовольцы, естественно, не были настроены выдавать товарищей.

Дело же военной организации «Народной Воли» велось в сверхсекретном порядке. Так, с декабря 1882 года в течение шести месяцев было арестовано свыше 200 офицеров. Нескольких из них расстреляли. Еще два десятка получили долгосрочную каторгу.

Военная организация «Народной Воли» до сих пор – терра инкогнита для историков. Все арестованные были в чинах не выше полковника. Но среди членов организации имелись генералы, и главный из них – Скобелев. Прямых документальных указаний на сей счет нет, но об этом свидетельствовали несколько мемуаристов.

Для защиты царя в среде петербургской аристократии была создана так называемая «Священная дружина», задачей которой стало убийство лиц, опасных для династии Романовых.

К началу лета 1882 года Скобелев командовал корпусом, дислоцировавшимся в районе Минска. 22 июня он берет месячный отпуск и выезжает в Москву. 25 июня Михаил Дмитриевич ужинал в гостинице «Англия» (на углу Столешникова переулка и Петровки), затем спустился в гости к кокотке Шарлоте Альтенроз. Ночью она прибежала к дворнику и сказала, что в ее номере умер офицер. Прибывший медик констатировал смерть Скобелева от паралича сердца и легких. Тем не менее очевидец рассказывал, что лицо покойного было покрыто черными пятнами, а это наводило на мысль об отравлении.

Правительство объявило о кончине Михаила Дмитриевича по естественной причине. Но многие официальные лица распускали слухи, что смерть Скобелева – дело рук немецкой разведки. Кокотку Альтенроз срочно записали в агенты германского Генштаба, и пошло-поехало… Даже некоторые современные историки и писатели с большим увлечением расписывают «берлинский след».

Однако немецкая секретная служба в то время не проводила подобных операций. Да и Германии как раз была выгодна нестабильность в Российской империи. Понятно, что царь из Голштейн-Готторпской династии, опасаясь революции, скорее будет ориентироваться на родственников Гогенцоллернов, нежели на республиканскую Францию. Так что, как говорили римляне, «ищите, кому выгодно»...

Александр Широкорад
http://nvo.ng.ru/history/2008-10-03/14_legend.html

Крейсер "Варяг"

9 февраля 1904 года - день подвига и гибели крейсера "Варяг". Этот день стал точкой отсчета погружения России в череду революций и войн. Но в этом столетии он стал и первым днем немеркнущей русской боевой славы.
Крейсер "Варяг" вступил в строй в 1902-м. В своем классе он был сильнейшим и самым быстроходным кораблем в мире: при водоизмещении в 6500 т он имел скорость хода 23 узла (44 км/час), нес 36 орудий, из них 24 крупнокалиберные, а также 6 торпедных аппаратов. Экипаж состоял из 18 офицеров и 535 матросов. Командовал крейсером капитан 1-го ранга Всеволод Федорович Руднев, потомственный моряк. К началу русско-японской войны "Варяг" выполнял миссию по охране русского посольства в Сеуле.
В ночь с 8 на 9 февраля 1904 года один японский офицер оставил в своем дневнике такую запись: "Мы не будем заранее объявлять войну, так как это совершенно непонятный, глупый европейский обычай" (сравните – русский князь Святослав, живший за целую тысячу лет до этого, перед войной посылал своим противникам гонцов с кратким сообщением "иду на вы").
Ночью 27 января (по старому стилю) Рудневу вручили ультиматум от японского контр-адмирала Уриу: "Варяг" и "Кореец" должны покинуть порт до полудня, в противном случае они будут атакованы на рейде. Командиры находившихся в Чемульпо французского крейсера "Паскаль", английского "Тэлбот", итальянского "Эльба" и американской канонерской лодки "Виксбург" еще накануне получили уведомление японского о предстоящем нападении его эскадры на русские корабли.
К чести командиров трех иностранных крейсеров - французского "Паскаль", английского "Тэлбот" и итальянского "Эльба", они выразили письменный протест командующему японской эскадрой: "...так как на основании общепризнанных положений международного права порт Чемульпо является нейтральным, то никакая нация не имеет права атаковать суда других наций, находящихся в этом порту, и держава, которая переступает этот закон, является вполне ответственной за всякий вред, причиненный жизни или собственности в этом порту. Поэтому настоящим письмом мы энергично протестуем против такого нарушения нейтралитета и будем рады слышать Ваше мнение по этому предмету."
Под этим письмом не было только подписи командира американского "Виксбурга" - капитана 2-го ранга Маршалла. Как видно, практика вспоминать о международном праве лишь в зависимости от своей выгоды имеет у американцев давние традиции.
Между тем, Всеволод Федорович Руднев огласил ультиматум экипажу со словами: "Вызов более, чем дерзок, но я принимаю его. Я не уклоняюсь от боя, хотя не имею от своего правительства официального сообщения о войне. Уверен в одном: команды "Варяга" и "Корейца" будут сражаться до последней капли крови, показывая всем пример бесстрашия в бою и презрение к смерти".
Мичман Падалко ответил за всю команду: "Все мы, и "Варяг", и "Кореец" будем защищать родной Андреевский флаг, его славу, честь и достоинство, сознавая, что на нас смотрит весь мир."

В 11 ч. 10 мин. на русских кораблях прозвучала команда: "Все наверх, с якоря сниматься!" - и через десять минут "Варяг" и "Кореец" снялись с якоря и дали ход. При медленном прохождении мимо английского, французского итальянского крейсеров музыканты "Варяга" исполняли соответствующие национальные гимны. В ответ с иностранных кораблей, на палубах которых выстроились во фрунт команды, неслись звуки русского гимна.
"Мы салютовали этим героям, шедшим так гордо на верную смерть!" - писал потом командир "Паскаля" капитан I ранга Сенес.
Волнение было неописуемое, некоторые из матросов плакали. Никогда не приходилось им видеть более возвышенной и трагической сцены. На мостике "Варяга" стоял его командир, ведущий корабль на последний парад.
В исходе этого боя сомневаться было невозможно. Русскому бронепалубному крейсеру и устаревшей канонерской лодке японцы противопоставили шесть бронированных крейсеров и восемь миноносцев. Против русских двух 203-мм, тринадцати 152-мм орудий и семи торпедных аппаратов готовились вести огонь четыре 203-мм, тридцать восемь 152-мм орудий и сорок три торпедных аппарата. Превосходство было более чем тройным, при том что "Варяг" вообще не имел бортовой брони и даже бронированных щитов на орудиях.
Когда корабли противников увидели друг друга в открытом море, японцы выбросили сигнал "сдаться на милость победителя", рассчитывая, что русский крейсер перед лицом их подавляющего превосходства сдастся без боя и станет первым трофеем в этой войне. В ответ на это командир "Варяга" отдал приказ поднять боевые флаги. В 11 ч. 45 мин. с крейсера "Асама" грянул первый выстрел, вслед за которым всего за одну минуту орудия японцев выпустили 200 снарядов - около семи тонн смертоносного металла. Весь огонь японская эскадра сосредоточила на "Варяге", поначалу игнорируя "Корейца". На "Варяге" горели разбитые шлюпки, вода вокруг него кипела от взрывов, остатки корабельных надстроек с грохотом падали на палубу, погребая под собой русских матросов. Замолкали один за другим подбитые орудия, вокруг которых лежали убитые. Японская картечь сыпалась дождем, палуба "Варяга" превратилась в овощную терку. Но, несмотря на шквальный огонь и огромные разрушения, "Варяг" все же вел прицельный огонь по японским судам из оставшихся орудий. Не отставал от него и "Кореец".

Даже раненые не отходили от своих боевых постов.Однако и в этой обстановке все моряки действовали самоотверженно, храбро и умело. Раненный в спину рулевой Г.П. Снегирев, истекая кровью, до конца боя продолжал стоять у штурвала. Ординарец командира крейсера Т.П. Чибисов, раненный в обе руки, не пошел в лазарет, заявив, что пока жив, ни на минуту не оставит своего командира. Получивший несколько ранений машинист С.Д. Крылов подавал снаряды из порохового погреба до тех пор, пока не потерял сознание… Грохот стоял такой, что у матросов в буквальном смысле этого слова лопались барабанные перепонки. Однофамилец командира, корабельный священник о. Михаил Руднев, несмотря на постоянную угрозу гибели, ходил по залитой кровью палубе "Варяга" и воодушевлял офицеров и матросов.
"Варяг" сосредоточил огонь на "Асаме". В течение часа он выпустил 1105 снарядов по японцам, в результате чего на "Асаме" начался пожар, обвалился капитанский мостик и был убит командир корабля. Крейсер "Акаси" получил столь тяжелый ущерб, что его последующий ремонт тянулся более года. Еще два других крейсера получили не менее тяжелые повреждения. Один из миноносцев затонул во время боя, а другой - по пути в порт Сасебо. В общей сложности японцы привезли на берег 30 убитых и 200 раненых, не считая тех, кто погиб вместе со своими кораблями. Противник не смог ни затопить, ни захватить русские суда - когда силы русских моряков были на исходе, Руднев принял решение о возвращении в порт, чтобы спасти оставшихся в живых матросов.
Это была победа русского флота. Моральное превосходство русских перед любыми силами противника было доказано страшной ценой - но цена эта была заплачена легко.
Когда изуродованные русские суда добрались в порт, на палубу "Варяга" поднялся капитан французского крейсера Сэнэс: "Я никогда не забуду потрясающего зрелища, представившегося мне. Палуба залита кровью, всюду валяются трупы и части тел. Ничто не избежало разрушения".
Из 36 орудий остались более-менее целыми лишь 7. В корпусе было обнаружено четыре огромные пробоины. Из состава команды, находившейся на верхней палубе, погибли 33 моряка и 120 были ранены. Капитан Руднев получил тяжелое ранение в голову. Чтобы не допустить захвата безоружных кораблей японцами, канонерскую лодку "Кореец" решено было взорвать, а на "Варяге" открыли кингстоны.
Оставшихся в живых русских героев разместили на иностранных судах. Английский "Тэлбот" принял на борт 242 человека, итальянский корабль взял 179 русских моряков, остальных разместил на своем борту французский "Паскаль".

Вот фотография Варяга когда его подняли японцы

http://rusns.forum24.ru/?1-7-0-00000007-000